 |
|
|||||
|
|
СТАВИМ КРЕСТИК Есть ли повод для тоста за тесты?
Мальчишки и девчонки, в этом году окончившие школу, а также их родители – первое поколение родителей, которым не придется платить взятки за поступление детей в университет, – могут, наконец, выдохнуть. Внешнее тестирование, которое вызывало у народа столько опасений, завершилось. Как ни боялись школьники зачеркивать квадратики, оказалось, что написать тесты – не самое сложное, гораздо сложнее – подсчитать результат. Вчера Иван Вакарчук, министр образования и науки, сообщил, что украинские дети достойно справились с тестами. Самых достойных оказалось пятеро – они получили 200 баллов по трем предметам. Недостойные – приблизительно по 9% на предмет – не осилили барьер из 124 баллов. В переводе на общедоступный, они получили двойки. Таких в вузы не возьмут. Подсчет баллов, полученных выпускниками, – самый мутный этап в образовательном эксперименте. Каким образом количество правильных ответов превращается в баллы, по которым, собственно, вузы и будут отбирать себе студентов? На этот вопрос нет однозначного ответа. Так прямо и сказано в талмуде по подсчету оценок, размещенному на сайте Центра оценивания качества образования. К слову, сам «талмуд» – набор таблиц и путаных объяснений – мог бы занять видное место не то что во внешнем тесте по математике, но даже в заданиях для выпусников математических факультетов. Как ни странно, но выпускникам такая ситуация играет на руку. Если при традиционной системе поступления преподаватели университетов (которые задолго до экзаменов знали, кому из абитуриентов суждено обернуться студентами) изо всех сил занижали оценки, то система внешнего тестирования позволяет оценки завысить. Причем всем абитуриентам сразу. О такой возможности «Обкому» рассказал экс-министр образования Станислав Николаенко, который и создавал украинскую систему внешнего тестирования. «Если смотреть по результатам прошлых годов, когда проводилось экспериментальное тестирование, то получить негативную оценку – меньше 124 баллов – должна была примерно треть абитуриентов, - говорит Николаенко. – В системе внешнего тестирования есть возможность повысить балл. Уже когда получены общие результаты, можно увеличить количество балов за отдельные задания. Это делается не только в Украине, но и во многих других странах, чтобы университеты не пустовали. Конечно, я точно не знаю, было ли это сделано – мне ведь теперь не докладывают. Но результаты должны были быть ниже». Кому и зачем нужно натягивать оценки выпускникам? Украинским вузам, которые славятся не столько высоким качеством образования, сколько сумасшедшим количеством студентов. В этом году университеты и университетики (редкий провинциальный пединститут не потрудился закрепить за собой статус государственного университета), а также их «филиалы» готовы принять 660 тысяч студентов. Дальше – простая математика. На тест по украинскому языку, без которого ни в один вуз не поступишь, пришло всего 450 тысяч абитуриентов. Вычитаем из них 9% двоечников, и остается чуть больше 400 тысяч. Соответственно, 260 тысяч мест в вузах - лишние. Если же высчитать 30% из 450 тысяч абитуриентов, то пустовать будет более половины парт в высших учебных заведениях. И мест не бюджетных, а контрактных – которыми университеты питают свое существование. Представьте себе отчаяние ректоров! Сначала бедняг лишают, казалось бы, пожизненного источника доходов – взяток за поступление, а это сотни тысяч долларов ежегодно. А теперь они теряют еще и легальные деньги от студентов-контрактников! Думается, врачи-кардиологи неплохо заработали на руководствах университетов в этом году. И, конечно же, ректораты пытались как-то «договориться» с Министерством образования. В итоге получили такую вот уступку – безграмотных студентов, с которых можно будет брать деньги за учебу. Вообще объявить на всю страну, что треть школьников не знают украинского языка – это не простая задача для действующего правительства. Чему тогда, спрашивается, детей в школе учат? Помнится, когда Станислав Николаенко был еще не просто представителем самой бесперспективной партии в стране, а правящим министром, он сам не очень спешил озвучивать цифру в 30%. При Вакарчуке в Министерстве образования вообще перестали говорить о тестах – всех посылают. В Центр оценивания качества образования. А это почти секретный объект: специалисты надежно спрятаны от широкой общественности, чтобы ненароком не выменять у общественности несколько тысяч долларов за правильные варианты ответов. На все вопросы отвечает пресс-служба. На вопрос о завышении результатов «Обкому» твердо ответили: не может такого быть. Почему? Естественно, потому, что такого не может быть никогда! Система, мол, слишком честна, чтобы такое себе позволить. Система на самом деле хороша: даже активисты общественной организации «Опора», которые ревностно следили за самым масштабным экспериментом в истории отечественного образования, не нашли в ней изъянов. Ну, несколько неоднозначных вопросов в тестах. Ну, несколько ошибок. Главное, на том же сайте можно найти не только тесты (для желающих поиграть в «Я глупее школьника») с примерами глупых вопросов и ответов, а рядом – название учебника и номер параграфа, откуда этот перл был взят. Так что проблема тестов – это проблема наших учебников. Проблема в том, что чиновники взялись за айсберг с верхушки, не затронув основание – школьное образование. Те же учебники, те же зарплаты учителей, то же отсутствие наглядных материалов. Спросите выпускников, видели ли они реактивы на уроках химии, кроме как на волосах у пенсионного возраста преподавательницы? Реактивы кончились еще на позапрошлом поколении. Доказательством того, что в вузах не особо обольщаются относительно надежности внешнего «фильтра», является и стремление ряда университетов выбить для себя «привилегию» проводить дополнительные экзамены. Ректор Киево-Могилянской Академии Сергей Квит, например, заявил, что к ним идут самые лучшие студенты, потому набрать ребят только по результатам внешнего тестирования НаУКМА не сможет. Напомним, 200 баллов по трем предметам получили всего пятеро детей, так что господин Квит зря волновался, что у него не хватит мест для массового потока отличников. И тем не менее, «Могилянка» в этом году таки будет проводить для абитуриентов свои собственные тесты, как, собственно, и было в академии всегда. Минобраз не возражает. Но остается вопрос: если остальные вузы тоже (допустим, под предлогом того, что на первый курс в 2008 году по результатам внешнего тестирования пришли не самого «высокого качества» студенты) захотят в будущем «перестраховаться» - как быть? Поверить на слово какому-нибудь районному «филиалу» какого-нибудь неизвестного «университета международного маркетинга», что он не просто хочет «денег нарубить» с желающих «откосить» от армии (в реальность перехода которой на сплошной контракт в «указанные сроки» как-то все меньше и меньше верится), а именно хочет выбрать лучших из самых лучших? Но тут есть риск перехитрить самого себя: если ребенок с отличным результатом тестов может без экзаменов поступить, к примеру, в Национальный университет им. Шевченко, то зачем ему идти писать тесты в ту же «Могилянку»? Возможно, после нынешней вступительной кампании многие мелкие вузы, закрыть которые не хватает смелости у Министерства образования, исчезнут сами собой. В этом и состоит главная прелесть внешнего тестирования: уже не абитуриенты зависят от университетов, а университеты от абитуриентов. Но вернемся к тому, с чего начали, а именно: откуда же взялся такой прирост успешных выпускников, который еще год назад не наблюдался? Ведь, как уже говорилось, и учебники те же, и учителя прежние…
|
|
Махинации при подсчете зачеркнутых квадратиков отныне применяются не только на выборах, но и на внешнем тестировании: университеты дерутся за безграмотных детей.
|
Перепечатка, копирование или воспроизведение информации, содержащей ссылку 
|
|