 |
|
|||||
|
|
Обнаружился инициатор прослушивания кабинета Кучмы Иван Мельниченко: «Николай писал по моей инициативе»… В селе Березанщина, что под поселком Васильковом на Киевщине, где и живут родители Николая Мельниченко, мы долго искали хоть одну живую душу. Наконец, мимо нас проехала старушка на велосипеде, перепоясанном двумя лопатами и ведрами: «Старый Мельниченко? Да вы проехали. Третья или четвертая хата с правой стороны». «А как нам ее отличить?» — интересуемся. «Выбирайте самую ужасную, не ошибетесь». Ошибиться было сложно. Покосившийся забор, вросшая в землю мазанка, с целлофаном вместо оконных стекол, возле дома — старый колясочный мотоцикл без колес, дрова и груда металлолома. Иван Алексеевич Мельниченко только закончил колоть дрова. Как поговаривают, отец экс-майора крутого нрава, а потому мы близко к забору сначала не подходили. Однако оказалось, что Иван Алексеевич действительно крут на слова и действия, но просто так, ни за что ни про что, человека никогда не обидит. Прошло минут 15, прежде чем мы разговорились. Помогло отсутствие в наших руках фотоаппарата. «Терпеть не могу ваших папарацци!» — пожаловался на наших коллег Мельниченко-отец, добавив, что если раньше он с женой страдал от облав «кучмовской банды», то теперь — от избытка журналистского внимания. Надо сказать, за эти годы Мельниченко уже привыкли плохо спать ночью, а днем отбиваться от назойливых фотокамер журналистов — то лопатой, то топором, то словами. При нашем разговоре присутствовала и мама Мельниченко Валентина Федоровна. Иван Алексеевич неоднократно пытался увести жену в дом, но женщина была непреклонна: «Я хочу пообщаться. Я им поверила». По всему было видно, что родители экс-майора живут в страшной нужде. О доме уже сказано, одежда крайне поношенная. — Сын вас часто навещает? — А что вы не видите, он в прокуратуре дает показания. По всем вопросам — к Генпрокурору. Хорошо, что Коля задокументировал все президентские разговоры этой банды. — Вы считаете, что он по собственной инициативе записал? — Нет, это Николай по моей инициативе писал Кучму, — отрезал Иван Алексеевич. — Потому что хватит жить бедно. Чтобы купить эту хату в 45-м году, моя мать продала единственную корову-кормилицу. Я проработал 10 лет на БАМе, зарабатывал по 600 рублей, махая лопатой 10 лет без выходных. И живу здесь. — Сын не помогает вам материально? — Чем он может помочь? Приехал, увиделись и все хорошо. Да и откуда у него деньги? От внучки, которая играет на пианино и дает концерты? Нет у него никаких денег. — По слухам — есть... — Вы поспрашивайте Владимира Литвина, какие он команды давал, почему Гонгадзе убили? А на пленках — все записано, вот там поинтересуйтесь. — У нас есть информация, что Николаю грозит смертельная опасность, вы знаете от кого? — А что я могу сделать? Грозит, конечно. От банды Кучмы. Они назвали все это «кассетным скандалом», а это кассетное разоблачение. — Как вы вообще тут живете? — Как полуслепые, ничего не видим. О сыне знаем только то, что пишут в газетах и говорят по телевизору. Правда, новости смотрим редко. Больно очень. Много грязи говорят там о Коле. — Живем только пенсией, — добавляет мама Валентина Федоровна. — По 350 гривен и то, что с огорода имеем: картошку, свеклу, капусту.. Только вышла из больницы, пролежала три недели, и теперь надо работать. Но мы не голодаем. Вы не смотрите, что дед в оборванной куртке. Он ее просто любит. — А старший сын Сергей вам не помогает? — Нет, все делаем сами. — А когда Николай был тут последний раз? — Вы что не знаете, когда он был? Когда последний раз приезжал, тогда и к нам заехал. Все шутил, он такой у меня оптимист, что бы ни случилось. Ему смерть угрожает, а он: «Перестаньте! Все обойдется!» — Как считаете, что нужно, чтобы Николай вернулся в Украину? — Вот парламент восстановится, я думаю, с этой бандой разберутся — и он вернется. Он же не преступник! Он преступник перед Кучмой. Он спасал народ, чтобы эта банда дальше не процветала. У нас дома облавы были при Кучме, хотели Колю убить возле родительского дома, так же жестоко, как убили Гонгадзе. Вообще президент, как гарант конституции, не должен отдавать приказ убить человека. Когда Кучму просили прокомментировать действия Коли, он сказал: «Я больных на голову не комментирую». А зачем вы принимали на службу больных на голову, спрашивается? Бред. Обидно. Вот Ющенко говорит, что уже нашли убийц Гонгадзе и вопрос почти разрешен. Он не имеет право так говорить! Только суд может так сказать, а потом уже президент. — В чем же отдушину находите от переживаний за сына? — Только в работе. Больше не в чем, — говорит Валентина Федоровна. — Но хочу сказать, я бы на его месте поступила точно так же. Потому что он, как и мы, очень любит нашу страну. Иван Алексеевич вдруг резко заторопился: — Все, бабка, пошли, там картошка уже остыла... — и скрылся в доме.
|
|
|
Перепечатка, копирование или воспроизведение информации, содержащей ссылку 
|
|